Она что-то скрывает - Страница 28

К оглавлению

28

Если уже не превратила.

Опять же: сам виноват.

Мама и Никита твердят, что я обязана догнать прогрессивное человечество в вопросе технической оснащённости и наконец-то установить скайп. И тогда можно будет общаться напрямую, вместо того чтобы писать письма или перебрасываться фразами по аське…

А я не хочу.

Люблю постучать по клавиатуре!

Ещё родные жаждут подсоединить к моему ноутбуку веб-камеру. Ну, конечно! Чтоб мой мирок лишился уединённости: вся планета сможет лицезреть мою бледную физиономию и взлохмаченную шевелюру.

Нет уж. Никаких веб-камер!

Пусть друзья думают, что я красивая.

Оставленный без скайпа, Никита просто звонит по телефону. Так, конечно, гораздо дороже, но ничего.

Мы обсудили теракт в московском метро. Никита тоже весь день переживал из-за тёщи, Юрия Валентиновича, моего брата Сергея, а также своих московских друзей. Поработать ему не удалось – звонил москвичам, выяснял, никто ли не пострадал.

– Почему люди такие злые? – вздохнула я. – Зачем убивать друг друга? Почему кто-то должен умирать? Почему мир наполнен ненавистью?

Наивные детские вопросы.

Вопросы без ответов.

– Юля, – проникновенно сказал Никита, – злости обычного человека хватает лишь на то, чтобы поорать на детей, расколотить тарелку или организовать какую-то мелкую пакость. А когда террористок-смертниц опутывают проводами и взрывчаткой и отправляют в час пик в метро – за этим стоит не злость, а чей-то холодный трезвый ум, чьи-то финансовые интересы и политический расчёт. Взрывы в метро были кому-то необходимы, и их организовали. У кого-то была цель, замысел, причины. А простые люди – марионетки в чьей-то дьявольской игре, расходный материал, перемолотый в кровавой мясорубке…

Глава 10
Кто я: Золушка или Пинкертон?

В первых числах апреля градусник на солнце показывал уже +27, а воздух прогрелся до +10. Сугробы, недавно гигантские, пятиметровые, под разящими солнечными лучами скукожились до крохотных чёрных бугорков. Снег ещё лежал в тени домов, дороги затопило. Отправляясь на машине в путь, я ощущала себя капитаном дальнего плаванья: колёса с усилием преодолевали бурлящий поток, взметая по бокам автомобиля два крыла из мутной коричневой воды. Встречные машины окатывали фонтанами брызг, напрочь заливая стёкла, «дворникам» приходилось трудиться изо всех сил.

Потрясённый внезапным нашествием весны, народ молниеносно разделся – засверкал пирсинг в пупках, замелькали голые плечи. Но оставались и недоверчивые индивидуумы, не желавшие избавляться от шапок и меховых курток. Было странно видеть рядом мужчину в футболке и даму в драповом пальто…

Из Лондона позвонила любимая свекровь и мягко напомнила о том, что приближается светлый праздник Пасхи. И поэтому было бы неплохо, если это меня, конечно, не затруднит, а это меня, безусловно, не затруднит, учитывая свободный график работы в редакции, а также моё всемирно признанное трудолюбие, сделать «генеральную уборочку» в её квартире.

Да, именно так.

Самое главное – помыть окна. Натереть паркет и плинтусы. Заставить сантехнику сверкать. Простирнуть и погладить шторы из органзы, «и, естественно, портьеры»… Освежить кафель на кухне и в ванной…

Ёлки-палки!

Я вроде бы не участвовала в кастинге на роль Золушки! Меня выбрали, не спросив, мечтала ли я об этом. И мне известно, что скрывается за милой формулировкой «освежить кафель»: три часа коленопреклонённой возни с баллоном едкой отравы в одной руке и тряпкой – в другой. Да ещё и гладить шторы из органзы! Этой экзекуции я себя уже подвергала: полдня сражалась с пятнадцатью квадратными метрами жёсткой ткани, потом развешивала, вытягиваясь в струну и норовя слететь со стола, потом выслушивала замечания по поводу того, что «третий слева цветочек проглажен недостаточно хорошо»…

Ну надо же, из Лондона меня достала.

А я-то, проводив свекровь в аэропорт, ощутила себя в полной безопасности. Расслабилась.

– Да, Юлечка, не забудь протереть листья пальмы. Каждый листочек. Она это любит. И ещё надо будет произвести подкормку, я вышлю тебе инструкцию по и-мейлу…

Проклятые средства связи!

Лучше бы их вовсе не было. Чтоб ни по и-мейлу, ни по телефону. Уехала и уехала. И никакой возможности переброситься весточкой…

– Юля, не сомневаюсь, ты справишься, – безапелляционно заявила Ланочка, подводя итог беседе. – Ты же умница. У тебя дома, наверное, уже всё блестит.

Безусловно.

Блестит и сверкает.

Если сильно-сильно прищурить глаза.

– Да, хорошо, обязательно сделаю, – безжизненным голосом подтвердила я.

– Надеюсь на тебя, моя дорогая…

Нонна всегда говорила, что я страшно распустила свекровь. Она у меня обнаглевшая и непуганная, как кенгуру в заповеднике. Но что же делать, ведь Ланочка – мама Никиты! Поэтому я очень трепетно к ней отношусь. А она беззастенчиво пользуется моей слабостью.

С горем я поделилась с Евой, наткнувшись на соседку во дворе.

– Что за хрень! – воскликнула она, гневно сверкнув огромными карими глазищами. И добавила парочку крепких выражений. Ева в этом деле мастер. – Пусть отжимается! Сама резвится в Лондоне, а ты будешь драить её квартиру. Какой смысл?

– Но я пообещала.

– Ну и ладно. К тому моменту, когда твоя мегера вернётся домой, там всё опять мхом зарастёт. И незачем убиваться. Скажи – помыла. И ваша долбаная квартирка сияет, как Лувр. Как она проверит – из Лондона-то!

28